|
|
|
 |
Новости | Конференция | Чат | База данных | Творчество | Сообщество | О сайте | English |
|
Помощь сайту |
 |
 |
 |
 |
|
Лето PreveD !!! «Автор этого рассказа ознакомлен с негласным кодексом «прохода», и обязуется не плодить трупы!» — Кошкин, у тебя нет выхода! Если уйдешь сейчас, назад пути не будет! — И не надо! — Ты же не совсем чокнутый? Мы тебе организуем такой «волчий билет», что ни одна фирма с тобой больше не свяжется. Ты вылетишь на улицу!!! — Да делайте, что хотите! Ваше право! — Ну, смотри, я тебя предупредил! — Вот и поговорили. Бывай, младший друг директората. Я выключил мобилофон и поежился. Слава приходит и уходит, а Лето остается. Это золотая мечта любого «проходчика». Мы экстремалы! «Проход» — очень опасное занятие, поскольку, здесь тебе предстоит играть против профессионалов различных уровней безопасности. А таких уровней в любой организации — несколько десятков. И ошибки быть не должно. У нас, как и у древних саперов, нет права на ошибку. Иначе «проход» не засчитывается. Иначе смерть, или, — если повезет, — от десяти лет тюремного заключения. Поэтому, мы тратим все свободное время на изучение тысяч вещей, не нужных обычному гражданину Сообщества Независимых Планет. Мы лежим месяцами в засадах. Мы ходим по лезвию ножа, устанавливая и снимая подслушивающую и подглядывающую технику. Мы тратим тысячи кредов, чтобы купить пару листиков скудной информации. Знаете, ради чего? — Ради «Прохода»! Движение прохода, в последние десятилетия, приобретало все больше и больше негласных сторонников. Люди уважали «проходчиков» и боялись их. А как не бояться человека, который однажды проник в серверный центр международной корпорации, обманув две сотни сотрудников безопасности, — получил доступ класса «Root», — оставил свою метку и скрылся с места событий. Мы невидимки. Не все конечно. Девяносто процентов претендентов сыпется на маршруте, и только единицам удается «невозможное». Именно эти единицы и называются «проходчиками». Я один из этого меньшинства. Зачем мне это надо? Все просто. Человечество, уйдя к звездам, ограничило свои личные свободы. Нет, мы живем не в режиме тирании. У нас демократия! Но кому нужна эта протухшая демократия! Вершиной обмана является психо-прививка на лояльность собственной планете. Мы можем покинуть границы родной планеты, но не надолго. С точки зрения планетарного правительства, эта мера обоснована, — никто не отпустит гражданина, налогоплательщика и жертву обязательного комплекса планетарного страхования. Вы родились на этой планете, — значит, обязаны ей всем! Выдаваемое за великое благо, отсутствие эмиграции, — являлось ужасным преступлением по отношению к личной свободе любого гражданина Сообщества Независимых Планет. Вы можете покинуть пределы планеты на непродолжительное время, до шестидесяти суток включительно, но по истечению этого времени, психо-прививка заставит вас обратиться в ближайшее представительство вашей планеты, и вас доставят обратно. В любом случае! Я считал это величайшей несправедливостью. Именно поэтому я перешел, из обычных проходчиков, в «группу зайцев». Мы, называющие себя «зайцами», — готовили проходы на самом сложном уровне, поскольку на любой планете, не существовало систем безопасности сложнее тех, что организованы вокруг космопортов. Звонок с прежнего места работы застал меня в тот момент, когда я осматривал внешний периметр пограничной секции космопорта. Я вел последнюю сверку разведданных. Если все будет так, как я спланировал, то через двадцать шесть часов я попаду на туристический лайнер, а еще через шесть часов, после выхода из «гипера» — легализуюсь. Наградой будет вечное Лето! По моим данным, на эту планету, с моей родной Диметры, удачных «проходов» не существовало. Безопасность, только за последний год, пресекла более тридцати попыток. Почему? Все просто… Безопасности космопорта было, что охранять с таким рвением. Они охраняли планету-мечту, которая принимала гостей максимум на сорок стандартных суток, а затем отправляла отдохнувшую «верхушку» назад. Простым смертным Лето было не по карману! Но я знал еще кое-что. Великие зайцы постоянно покидали то одну планету, то другую. Отдохнув на очередной планете несколько лет, они вновь предпринимали рискованный проход, чтобы уйти дальше, — в новый мир. Исключением было Лето! Оттуда не сбегали. Лето называли планетой вечного покоя. Если к «проходчикам» относились с опаской, то «зайцы» были живыми героями! Основной задачей Зайца, являлось проникновение на корабль. После выхода из «гипера», юридически, заяц уже не являлся жителем планеты, с которой «прошел» на корабль. Он являлся жителем той планеты, которой заканчивался данный маршрут. Люди любили зайцев, когда те сходили по трапу звездного лайнера, но эти же люди могли пристрелить зайца, при попытке прохода на корабль… Все это вертелось у меня в голове, пока я одной рукой держал дальнобойный цифровой бинокль «Сокол», а другой потирал древний амулет на своей шее. Это была чудовищно огромная микросхема на серебряной цепи. По кремниевому корпусу микросхемы шли выцарапанные буквы. Они были залиты древней человеческой кровью и сверху покрыты консервационным лаком. Корявые буквы образовывали фразу, которая, видимо, носила некий религиозный или магический смысл в древности. По борту гигантского чипа шла надпись «Лето PreveD!». Из двух слов я понял только слово Лето! Но даже этого было достаточно, чтобы сорваться в самый рискованный «проход», который мог оказаться «последним проходом». До допотопного внешнего заграждения, выполненного из ржавой колючей проволоки было не больше трехсот метров. Мой спортивный «атмосферник» надежно закрывала маскировочная сеть. Два дублирующих контура электронной маскировки, сплетаясь с естественным лесонасаждением, могли скрывать мой личный транспорт несколько дней, пока его не обнаружат при очередном глобальном сканировании пространства. Последнее было несколько часов назад. Мой маскировочный халат «хамелеон» надежно тонул в буйстве грязно-рыжих красок осенней степи. Впереди лежал многокилометровый маршрут. В прямой видимости находились две вышки с прецизионными видеокамерами. Их можно обмануть. Их легко обмануть. Сложности начнутся дальше. Я вздохнул и, упав в грязь, «двинулся» навстречу колючке. Эти триста метров были самыми долгими в моей жизни. Досчитав до двадцати, я смещал одну из конечностей, на десять сантиметров. Потом следующие двадцать секунд, и еще десять отвоеванных у «родной» планеты сантиметров. Я медленно тек по раскисшему степному грунту. Только в таком скоростном режиме можно было обмануть камеры слежения. Где-то высоко надо мной кричала одинокая птица, предвещая грозу. Ливень был бы мне на руку. Слава богу, раскисшая влага и осенний холодок не проникали к телу. Под маскхалатом на мне был легкий и непроницаемый гидрокостюм, а, учитывая наличие кислородной маски, я мог вообще зарыться в грунт, при малейшем подозрении обнаружения. Я полз, и, от внутреннего напряжения, пот катился по волосам, скатывая их в грязные сосульки. Я полз, а далекий колючий проволочный забор, казалось, издевается надо мной и отползает все дальше и дальше. Я полз, повторяя про себя: «Лето «ПревеД!»» Эта фраза, как молитва, не давала сойти с ума. Грязное свинцовое небо, то и дело озаряли вспышки далеких стартов. Каждые несколько десятков минут, со стартовых площадок космодрома уносились вверх орбитальные ракеты-тягачи, легкие спутниковые носители и более тяжелые звездные корабли. Только эти вспышки, да заезженная фраза, заставляли меня двигаться. Я всмотрелся в плотную пелену дождя. Неужели я потерял направление? Да не похоже…. GPS-навигатор четко держит нужный азимут. Но колючки то нет! А должна быть! Обязана! Проклятый дождь. С одной стороны, хорошо конечно, — можно двигаться быстрее, — только вставать нельзя, все равно заметят. С другой стороны, если бы полз равномерно, уже бы дополз и обнаружил. Ну, где ты зараза?! Я оглядывался и не находил в прямой видимости стального каната с полимерными одноразовыми зубьями. Все-таки бога нет! Я перевернулся на спину, прикрывая глаза. Восемнадцать часов «ползущего» ада, коту под хвост! Похоже, что я сдался, не начав. Открывать глаза не хотелось. А смысл? Если все так плохо, зачем шевелиться. Назад точно проползу. Не поймали, и то хорошо. Правда, с работой — все. Даже если вернусь, встану на уличный уровень планетарной государственной организации. У меня уже не будет шанса собрать такой «боекомплект» для прохода. – Придется жить оседло и умереть здесь. – Мой угловатый медальон переместился к шее и впился острым углом в тонкую кожу. Я открыл глаза. Прямо надо мной, — в полутора метрах мутного дождя, летящего с небес, — поблескивала стальная колючая змея второго ряда внешнего заграждения космопорта. Видимо Господь все же подключился к моей игре. Это радовало! Я взглянул еще раз на показания, светящиеся на стекле «оперативной» маски, подсветка была приглушена максимально, поэтому приходилось вглядываться в цифры, пробегающие прямо перед глазами. Все верно. – Беглый взгляд на хронометр, — все еще в режиме операции. – Ну, тогда «Лето ПревеД!». До технических блоков вспомогательного контура тех-обеспечения, я добрался за следующие два часа! Но что такое два часа, по сравнению с предыдущими восемнадцатью. Все! Рубикон позади. Если меня схватят здесь, десять лет тюрьмы обеспечены. Здесь еще не застрелят, и то радует. — Я скользил, пригнувшись, вдоль неосвещенных стен. В сумерках моя фигура сливалась максимально. Периодически мимо меня проходила внешняя охрана и лица технического персонала. Однажды мне на руку наступил какой-то техник. Он долго проклинал не зарытые коммуникационные кабели, удаляясь. Да и кто под дождем будет разглядывать в грязи причину секундной неловкости. Мне нужен был блок 6-12. Его я и искал. Время опять заканчивалось. Общее отставание от графика операции составляло двадцать три минуты. Я был в «красном режиме». Наконец заветная дверь оказалась в радиусе двух метров. Как назло возле дверей курили два «безопасника». — Разнарядку на эту смену слышал? Идем ловить крыс. — Сколько? — Пока вроде двух. Оперативно. Одна из этих «крыс», лежала сейчас в полутора метрах и напряженно вслушивалась в невнятный разговор, на фоне шума степного дождя. Значит две! А я думаю, что три! Неудивительно, что я прополз через колючку. Удивительно, что я попал в ту же секцию, что и предыдущий проходчик. Удивительно, как по временному совпадению, так и по пространственному. Значит, в радиусе ближайших пяти километров, скользят еще два «проходчика». Не мой же проход они засекли. Это усложняло задачу. Они явно были «любителями». Кто же будет резать стометровый сегмент, если можно его локализовать, сделать стандартную петлю и «запитавшись» от основного контура, вскрыть периметр. Хотя, с другой стороны, непонятно куда делась собственно проволока. Видимо, натяжение растащило разрезанные концы, а я прополз в образовавшийся проход. Это похоже на правду. Значит, — мои вероятные напарники – «ламеры». Вот непруха! — Я с отпуска. Только вышел. Много прорывов? — Да в этом месяце уже шестнадцать, и это только по внешнему уровню. «Внутряки» же не сообщают, сколько у них задержали. Военная тайна, типа… — Ладно, пошли расписываться. Ты замкнул? — Замкнул. Там мы каморку под разный хлам оборудовали. Будет что глаза мозолить, тащи сюда. Начальство не вспомнит, потом «распихаем». Две фигуры с флюоресцирующими нашивками службы безопасности исчезли за углом. Я тряхнул головой, разминая шею, и стал ждать очередного прохода патруля. Вот всегда так. Для нас – это проход, а для них – прорыв. Я встал к двери. Универсальный ключ мигнул и замерцал, сканируя конфигурацию. Это был лучший ключик на свете. Его собирал для меня электронщик, отработавший двадцать лет на фабрике по производству замков служебного назначения. Представляете, сколько стоит такая вещь! Дверь мигнула и открылась. Я проскользнул в проем и, прикрыв вход, включил свет. На окнах светомаскировка, поэтому бояться было нечего. «Интроновская» лампа на маске перешла в режим кругового освещения, уйдя в область затылка. Помещением не пользовались. Оно напоминало свалку. Огромная такая свалка двадцать на сорок метров. Я уже не вздыхал. На то и «проход», чтобы нервы жили в своем времени, отвечая адреналиновым ударом, на удар внешней среды. Задача, однако, стояла «не кислая»! Как мне найти в этом бардаке нужный «костюмчик». На бумаге все просто. Я двинулся вдоль правой стены, решив обойти по периметру весь блок, а затем, поделив его на зоны, перейти к более детальным поискам. В противном случае, выхода не было. Данные об этом костюмчике, хранящемся в единственном экземпляре, именно в этом блоке, — я получил за свой полугодовой оклад. Сейчас источник этой информации, отдыхает в отпуске, где-то в районе искусственных островов экватора Диметры. А я рвусь в дикий мир вечного лета. Я понимаю, почему безликий инженер внешнего периметра космопорта продал мне информацию о спрятанном скафандре. Его эмоциональная картинка не давала сомнений в искренности этого человека. На таком уровне я ценил полную психофизическую картину своего «контактера». Это негласное правило, — банальную схему «подставы» пока никто не отменял. Этому человеку «улыбнулось» украсть настоящий орбитальный скафандр! Украсть то, он украл, а вот вывезти его с территории космопорта не смог. Лучший для меня вариант, да и для него, в принципе, тоже. Скафандр я нашел в боковой нише. Он был прикрыт куском технического полипластиката. Секунду я смотрел на это чудо технической мысли. Я не дышал. Я наслаждался причастностью, к чему-то глобальному — как космос, и таинственному — как секс. Скафандр звал меня в новые пространства. Я начал раздеваться. К ногам полетел моно-ранец, потом «хамелеон», за ним гидрокостюм. Из ранца я вытащил комплект нижнего контактного термо-белья. Мягкая ткань коснулась моей кожи, и это прикосновение было нежнее женского. Оно дарило космос и свободу! Скафандр – это произведение высочайшей инженерной мысли. Даже ремонтный орбитальный «сьюит» стоил целое состояние. Сотни секретных диметрианских технологий венчали этот совершенный доспех. Я был, если не богом, то уж его местным заместителем, – это точно. Свет был больше не нужен. Скафандр настраивал лобовой плекс под любой спектр. Ночь и день, для меня, сливались. Предел видимости тоже вырос, поскольку плекс проецировал локальное увеличение, а разрешающая способность цифровых объективов превосходила на порядок самый совершенный человеческий глаз. Я запустил радиоэфирный сканер. Бортовой компьютер стал выводить фиксированные частоты связи, отмечая каналы с наибольшим переговорным трафиком. Приятно быть в курсе дел местной службы безопасности. Сервомускулы взвизгнули, прогрев рабочих мускульных оболочек завершился, и я встал. Поиски экипировки сожрали половину «красного коридора» времени, выделенного на непредвиденный случай. Настала пора решающего броска. Еще пару минут, я перебирал зафиксированные частоты связи, пока не нашел нужную. — Локализовать периметр технической зоны «С»! Быстрее! Не спать! Так. К нам гости. Безопасность решила играть от «сарая». Только вот я сейчас на территории сарая! — Блоки первой линии обезопасили. Слово то, какое, – обезопасили. Я включил ультразвуковой сканер и посмотрел сквозь кучу мусора, заполнявшую этот склад. Перечень идентифицированных предметов, отсвечивая зеленым, полз перед глазами. Еще минута понадобилась, чтобы, уже не скрывая рабочего шума, проломиться к нужным предметам. Расчет оказался точным, здесь хранилась уйма призабавнейших вещей! — Блоки третьей линии зачищены. Пока пусто. Есть звуковой контакт! Ну, теперь кто вперед. Я раскидал нужные вещи по внешним карманам скафандра, поднял «универсал-6» и, не оглядываясь по сторонам, проломил ближайшую стену. Дождь и темнота скрывали меня. Я стал невидимкой, поскольку скафандр экранирует любое известное излучение. Зеркальное покрытие отражало на себя ближайшие косые струи дождя и полностью растворяло человеческую фигуру в разбушевавшейся осенней стихии. — Он вышел. Шестая линия. Модули 11-13. Подключить объемное сканирование. А вот это уже было неплохой попыткой меня обнаружить. Ноги несли меня по чавкающей грязи. Я стремился уйти из секции. Интересно, кто еще рискнул покуситься на этот рейс до курортной планеты? Наверняка, кто-то из опытных зайцев. Идут своими путями, и до сих пор не обнаружены. Интересно, я их знаю? Мигнула зеленым светом сфера рлс. В радиус моей засечки вошла двигающаяся отметка. Слишком быстро двигается! Слишком! Я упал в грязь, вжимаясь в мягкий грунт на максимальную глубину. Я молился, чтобы безопасники пользовались стандартными настройками объемного сканера. При таком раскладе, разницу в плотности наземного материала сканер не обнаружит. «Коптер» прошел очень низко. Его работающие винты забросали меня грязью, вырванной воздушным круговоротом. Я отключил все оборудование и затаил дыхание. Летающая машина, повисев надо мной несколько секунд, стала удаляться. Я выдохнул. И в момент, когда погасла радиолокационная отметка, я встал. Грязь стекла без остатка, с «костюмчика». Поверхность этого скафандра имела десятки скрытых способностей. Я побежал, боясь опоздать на свой единственный рейс в этой жизни. — Центр. Мы нашли одного! Идет северным маршрутом. — Отпустите пока. Возьмем на «склоне» с видеосъемкой. — Принято. До связи. Я бежал и не бежал. Усталости не было. Представьте себе, что вы бежите по луне. Скафандр на столько точно регулировал мои мышечные усилия, что казалось, я парю! Значит, кого-то уже обнаружили. Он, видимо, добрался до стартового городка. Они его пропустят, чтобы, не дай бог, «психованный» заяц не убил по дороге нескольких высокооплачиваемых специалистов. Они пропустят его до стартовой пирамиды. А на склоне этой искусственной горы и повяжут. Легко им. Жалко зайца! Он уже труп. Слава богу, мне не предстоят столь монументальные восхождения. Я, как умный гном, полезу в «драконью пещеру» через опасные подземелья. Ну вот. Опять «Коптер» возвращается! Чего же тебе не спится, «дорогой»! Спустя час я добрался в нужную секцию внутреннего периметра. Где-то в темноте, километрах в двух от моего местонахождения, светился огнями стартовый городок. Именно в нем проходили последнюю медицинскую проверку, «убывающие» с планеты. Именно в этом городке ставили психо-прививку. Это был последний кордон, на пути к чужой планете. Это бы самый страшный легальный кордон! Здесь арестовывают максимально быстро и жестко. Здесь не церемонятся. Здесь ты уже не просто нарушитель. Ты шпион, посягнувший на страшную государственную тайну! Я вздрогнул и, не мешкая, приступил к демонтажу решетки старого технического отверстия. Мне предстояло опуститься в ад. — Что у вас? — Нарушитель пропал. — Как пропал?! — Он исчез посреди стартового городка! Мы потеряли его. — Ближайшие старты?! — Диметра – Эскалибур. Диметра – Мираж. Диметра – Пилларус. Диметра – Лето. Диметра – Прозерпина. — Рассыпаться по всей линии контроля. Передвигаться в штатском. Начинайте селекторную перекличку со всеми номерами цепочки персонала. — Принято. Конец связи. Я не слышал последнего диалога. Я был глубоко. Тридцатиметровый лаз технического прохода оканчивался стенкой. Эта стенка выросла здесь гораздо позднее основной постройки. Лаз был закрыт, поскольку основной персонал космодрома в нем не нуждался. Мне же он был сродни божьему подарку. А еще одним подарком являлся, — найденный на свалке, — «универсал-6». Инструмент, предназначенный для шестого уровня обслуживания, подразумевает под собой наличие таких устройств, как: ультразвуковой бур, сканер породы и пневмомолоток. Остальной десяток специализаций, мне был не к чему. Стенка вздрогнула и покрылась паутиной трещин, которые разбегались все дальше, и становились все толще. Я выключил бур, и, задействовав пневмомолот, вынес кусок стены. Внутри было абсолютно темно и пусто. Я шагнул внутрь и осветил стены. Древняя базальтовая кладка блестела. Огненные струи десятков тысяч стартов отполировали туннель, предназначенный для гашения стартового выхлопа. Я сориентировался по времени. До ближайшего старта две минуты. Ну что же, подождем. Поспешишь – «сторожей» насмешишь! Чтобы не скучать, я включил рабочую волну наземного комплекса: — Диметра – Эскалибур. Готовы к старту. Топливный момент в норме. Предварительный прогрев завершен. Тяга в минимальном режиме. Синхронизация «цэ-пэ» завершена. Система жизнеобеспечения в норме. Экипаж в норме. Пассажиры в норме. — Центр полетов старт разрешает. Минус шестьдесят до старта…. Я представлял себе, как пассажиры сейчас укладываются в свои стартовые ванны. Когда корабль выйдет на орбиту, пассажиры смогут походить несколько часов по смотровой палубе. Космический корабль, медленно удаляясь от планеты, отойдет в расчетный квадрат для прыжка. Еще несколько минут на проверку пассажиров и экипажа, а потом, — верх человеческого могущества, – «гиперпрыжок»! — Минус десять до старта! Я вжался в породу, предварительно уйдя по лазу назад. Мне совсем не хотелось выглядывать, чтобы понять красоту ядерного стартового выброса. — Четыре. Три. Два. Один. СТАРТ! Базальт завибрировал. Вибрация усилилась. Я опять погасил все системы. В этот раз, я не боялся «засечек». Засекать меня тут было некому. Просто, удар мог повредить чувствительные приборы. Как только тряска утихла, я ринулся вперед. Мускульный привод скафандра стонал, поскольку запаса скорости не хватало, и приходилось выжимать из собственных ног по максимуму. Впереди было двенадцать километров туннеля. Следующий старт намечен через восемнадцать минут. А еще надо пройти три коллектора. И совсем не факт, что существуют старые обходные пути, поскольку штурмовать работающий коллектор в мою задачу не входило. Через десять минут я был у первого коллектора. Сверившись с последней версией технической карты, я принялся искать вдоль правой стены дверь. Видимо дверь скрывалась под слоем спекшихся микрочастиц. Ее, возможно, не использовали годами. Внезапно вспыхнул свет. Я вздрогнул и судорожно оглянулся на ослепительный источник. — Тихо. Стой спокойно, если не хочешь остаться в этом крематории. — Стою. Не стреляй. — Имя?.. Должность?.. Уровень доступа?.. — Я… — А смысл, скрывать дальше? — … «заяц». Ты меня убьешь? — Стой спокойно. Я проверяю. Имя?! — Кот. Я один из основателей политического движения «прохода». Ты «срубил» серьезную фигуру. Если не убьешь меня, — получишь повышение. – Я говорил сбивчиво, стараясь изобразить еще больший испуг, чем тот, в котором я прибывал. – Не стреляй. Я сдаюсь. — Кошкин, неужели ты такой слабенький? Подсвети шлем, чтобы я мог опознать твою испуганную рожу! Яркий свет чужой фары пропал, и я включил внутреннюю подсветку шлема. Спустя мгновение, я увидел в темноте точно такой же светящийся круг. В этом светло-зеленом нимбе мертвецки отливала голова лучшего «виртуального» друга — Лехи Казаринова. — Казарыч!!! Так это тебя там ищут. Наследил «косолапый»! — Не-е. Это не меня. Это Липучка работает. Вообще «без башни» девчонка. Прошла внешний контур, как сквозь масло. Где зацепилась непонятно, но стартовый городок сейчас переполнен копами. Похоже, ей конец. — А ты как сюда попал? Каким ветром? — Не ты один сохнешь по Лету! После твоего последнего заявления на форуме, космодромы затопила волна «проходов». Но сегодня на Лето идут трое! Ты, я и Липучка. — Ладно. Жалко Липучку. Вернемся под землю. Сверим часы. Сколько до следующего старта? — Две минуты, пятнадцать секунд. — Я ищу дверь. Помогай. — Прикольный у тебя инструмент. Да и скафандр редкой «комплектухи». Где нарыл? – Леха задумчиво двигал пальцами по стене, размышляя о чем-то своем. — Проснись дебил! – Я орал, понимая, что через две минуты мы умрем, как минимум, тремя способами на выбор: температура, радиация, ударная волна. – Шевелись! Ищи дверь! — А ультразвуком пробовал? – Леха смотрел на мое обалдевшее лицо. Выставлять мощность и фокусировку ультразвукового бура не было времени. Я крутанул обе ручки до отказа и в длинном вертикальном веере пустил волну по стене. Хороший бур! Мощный!… Я подбежал к лежащему Казарычу. Он открыл глаза, и сел, тупо взирая на вырванную с одной петли металлическую дверь. Вокруг гуляли мириады частичек сажи. Их сорвало ультразвуковой волной. — Тридцать секунд до старта. – Я, не торопясь, включил частоту. — Восемь. Семь. Шесть. Я прыгнул на Леху, молясь, чтобы он не начал сопротивляться. Мой кулак «впечатался» ему в живот. Его туристический скафандр сложился пополам, и я, поддав ему ногой для ускорения, — прихватив «универсал», — прыгнул за ним. Так работают телохранители, когда счет идет на секунды. — Пять. Четыре. Три. Я гнал ничего не соображающего Леху вперед, колотя его универсальным инструментом, от которого он собственно и пострадал. — Два. Один. Старт! – Я, прыгнув вперед, сбил с ног Казарыча, стараясь его прикрыть своим более крепким «сьюитом». От удара в голове слегка помутнело. Время остановилось, а когда снова пошло, то от его поступи мир покачивало. А может, я так себя чувствовал. Не знаю. — Казарыч, ты живой? — Вроде как. Чего это они?! – Леха был удивлен не меньше меня. – Я не понял! Они старт дали раньше! Такого на моей памяти еще не было. Кот…, этого не может быть! Время это основа. — Не здесь! – Я все понял. – Казарыч, время реально только там в космосе. Оно реально только в квадрате гипер-прыжка. А здесь его можно двигать. Вот они и сдвинули старты. — Но зачем? — Да чтобы нас остановить!!! Они ускорили старты. Корабли будут заново синхронизироваться уже с орбиты! Они нас хотят выбить из просчитанного графика! Мы уже не чувствовали азарта. Силы тоже покидали. Но мы рвались! Рвались как крысы с тонущего корабля! Вперед! В надежде спастись. В надежде успеть! Частоту мы не выключали. Проблема в том, что основной тест корабля проводит компьютерная система диагностики. Она не посылает в эфир команд. Экипаж включается в переговоры за две минуты до старта! У нас было две минуты, чтобы найти лазейку в гладком базальтовом колодце. Иначе крысы сгорят в ядерном сиянии ракетного выхлопа! Второй тормозной коллектор, внезапно вынырнув из темноты, подарил нам еще минуту. — Диметра – Мираж. Готовы к старту. Топливный момент в норме. Предварительный прогрев завершен. Тяга в минимальном режиме. Синхронизация «цэ-пэ» завершена. Система жизнеобеспечения в норме. Экипаж в норме. Пассажиры в норме. — Центр полетов старт разрешает. Минус шестьдесят до старта…. Этот старт мы прошли легко. Повезло. Снова изматывающий марш-бросок. Впереди был еще один коллектор, и еще один старт. Чужой старт. А вот потом мы выходим на «прямую»! Но оставался еще один коллектор, на котором придется герметизировать вход в технический канал. Очень высокие температуры! Мы бежали под стартовой пирамидой. Если Липучке повезло, то она сейчас штурмует склон, стремясь добраться до входного мостика, или грузового люка. Или, что более вероятно, она уже мертва! Мы громыхали по туннелю, выжимая технический предел скафандров. Леха отставал, видимо, туристический скафандр еще меньше предназначен для бега, чем ремонтный. Я крутил колесо дверного замка, когда по рукам ударил очередной старт. Руки онемели. Там за титаново-асбестовой переборкой был огненный ад! Мы пробежали небольшой боковой коридор, и вышли с другой стороны. Нас отделял последний километр туннеля и восьмидесятиметровая винтовая лестница выходящая прямо на погрузочную палубу. К палубе сейчас подводили лайнер «Мистерия», который должен был стартовать к Лету! Последние секунды проникновения были самыми опасными, но на деле оказались самыми простыми. Мы высунулись из напольного технического люка и огляделись. Мимо шагали автоматические погрузчики. Они несли багаж пассажиров и спецгрузы. С лестницы было видно, что пирамида была окружена по периметру двумя шеренгами оцепления. Весь багаж досматривался. Все погрузчики проверялись. Ночное небо было взрезано лучами десятков прожекторов. Только мера была запоздалой. Мы уже были внутри. Ну, или, почти внутри! Я выбрал момент и прыгнул к одному из погрузчиков. Я сделал это так, чтобы телекамеры управления не засекли постороннее движение. Казарыч проделал тот же прием со вторым шагающим механизмом. Спустя две минуты двери грузового трюма поползли вверх. Мы стояли на пьедестале из примкнутых контейнеров и любовались ночной степью Диметры, в свой самый последний раз! Дверь мягко вошла в пазы, отгораживая нас от остального мира. Мы посмотрели друг другу в глаза, и поняли, что свободны! — Пристегни меня к контейнеру. — С ума сошел. Тебя раздавит стартом. – Я ошарашено смотрел на своего новоиспеченного брата. — Ну и что. Я не верю в Лето! Понял! Я думаю, что это ловушка. Самая последняя ловушка планеты. Пристегни меня. Я все же проник на корабль, который якобы идет к Лету! Мне достаточно. Я уже победил! Я молча, слушая этот бред, вытаскивал из боковых ножных карманов два баллончика. Доза конечно на одного. Я же не предполагал тащить на себе «пенку» еще для кого-то. Если разделить имеющуюся дозу, выживем оба, но будет больно. Очень больно. Ладно, была — не была, я взял один баллон и, стараясь не упустить свою тень, спроецированную на стене контейнера, принялся заполнять ее пеной. Второй баллон я швырнул Лехе! Горы пены росли, заполняя человеческие силуэты. Когда баллончик кончился, я отшвырнул его и вошел внутрь этого облака. Автоматика скафандра переключилась на внутренний запас кислорода. Пена еще осядет, но этого количества должно хватить для старта и последующего гипер-прыжка. Старт скинул груз предыдущих лет, неудачную женитьбу, дурака-начальника, обязанности перед чуждым мне обществом. Никогда в своей жизни, я так не любил цифры, от девяти — до одного. В момент старта, я почувствовал экстаз, и даже навалившаяся боль не смела улыбку с моего лица. Не помню, сколько я находился в океане сладкой боли, но внезапно она кончилась. И хоть я был намертво приклеенный пеной, я все же поздоровался с невесомостью. Несколько часов мы болтали с Лешкой на ультракоротких волнах, а потом я услышал просьбу расслабиться. И пришла дикая боль приливного удара. Мы вошли в гипер-прыжок! В глаза бил свет. Свет почти не резал глаз. — Отошел? Слышишь меня? – Надо мной склонилась женщина в белой медицинской повязке на лице. — Где я? Что с Лехой? – я увидел тонкую изящную женскую шейку, на которой болтался уродливый медальон с надписью «Лето PreveD». – Отдай. Это мой талисман. — Твой, Кот, твой. Расслабься. Сейчас я тебе сделаю укол стимулятора. — Нет! Не надо укола! Вдруг ты работаешь на правительство Диметры? — А ровно! Если тебе вколоть «психо» сейчас, ты, скорее всего, полюбишь этот корабль до конца жизни. — Вот и не надо лишних экспериментов. – Я приподнялся и хмыкнул. На соседнем медицинском матрасе сидел улыбающийся Леха Казаринов. – А ты, добрая фея, кем будешь? — Кот, это Липучка! Она прошла. Прикинь, мы, как последние уроды, штурмовали огонь, а она просто прошла на корабль, избежав прививки! — Как!!! – Я не понимал! — Все просто «Котик». – Липучка сняла повязку и потрепала меня по голове. – Достаточно вовремя подменить одну из медицинских сестер. Всего на минутку. Человек не чувствует на самом деле, сколько ему поставили инъекций. Одну, или, — очень быстро, две. Потом у пассажирки первого класса случается приступ, и она требует медицинскую помощь прямо на корабль… — В момент осмотра происходит подмена! – Я восторженно смотрел в эти смеющиеся голубые глаза. — Точно. Подмена. Спустя пару минут медик, в плотно застегнутой повязке, возвращается. Корабль стартует. Все… Ты, это… — пиво будешь? — А пиво откуда? — Ну, я же с медицинским чемоданчиком шла, чего лишнему объему пропадать… — Слушай, а что означает второе слово на моем медальоне? Ты же, вроде, лингвистику изучала? — «PreveD»? — Ага... — Ну, это на древнем сетевом сленге означает «привет», только в тысячу раз больше… — Хм-м. — Я встал, покачнувшись на каменных ногах. Кости болели неимоверно! Дойдя до двери медицинского корабельного отсека, я обернулся, чтобы еще раз посмотреть на своих лучших друзей. Глоток прохладного пива пробежал по горлу, и я переместил свой взгляд на очаровательную грудь напарницы со странным прозвищем Липучка. Я посмотрел на грудь, причмокнул губами и решительно открыл дверь. Я знал, что скажу в следующий момент. — ЛЕТО ПРЕВЕД! |
||||
 |
 |
 |
|
|
Дизайн Elite Games V5 beta.18 EGM Elite Games Manager v5.17 02.05.2010 |
|
