|
|
|
 |
Новости | Конференция | Чат | База данных | Творчество | Сообщество | О сайте | English |
|
Помощь сайту |
 |
 |
 |
 |
|
Эвакуация Бордель относился к разряду высококлассных, и поэтому к каждому номеру тут прилагалась не какая-нибудь паршивая кабинка, а настоящая душевая комната. Просторная, с нескользящим тёплым полом, и даже с таймером, отсчитывающим оплаченное время. Оставалось ещё чуть больше четырёх часов, и я как раз прикидывала, на что бы их потратить. Девочка попалась старательная, но её покорная безынициативность временами просто бесила, да и в обращении с женским телом ей явно не хватало опыта. От размышлений меня отвлёк тонкий вскрик, который заглушили тяжёлые, самоуверенные шаги. Дверь душевой распахнулась с грохотом и без малейшего предупредительного стука. Проём перегородил высоченный голубоглазый блондин в агентской вариации пехотного мундира. – Товарищ капитан, – голос вошедшего был неприкрыто злораден. – Полковник деф Роллков созывает срочное совещание. Все увольнительные, включая вашу, отменены. Если желаете, у меня есть письменный приказ. – Ну-ну, Йося, не вживайся так в роль Швейка. Я не Дуб и поверю тебе на слово. – Я нарочно неторопливо отключила воду и потянулась за полотенцем. – ПТРЛ-четыре, если позволите. Мы в общественном месте. И извольте поторопиться. – А не то отконвоируешь меня как есть? Так я даже и не против. Он скрипнул зубами, но от дальнейших комментариев воздержался. Одевалась я до невозможности тщательно, не обращая внимания ни на всеми силами излучавшего неодобрение Иосифа, ни на дрожащую под одеялом «жрицу любви». В нижнем холле к нам присоединилась пара солдат эскорта из комендантского взвода. Их присутствие объяснялось тупым формализмом — в ночное время положено, и точка. Даже посреди спокойного, хорошо освещённого города. На улице было довольно прохладно, хорошо ещё, что серовато-жемчужный купол защитного поля гасил в том числе и ветер. Широкий проспект с немногочисленными в этот час прохожими и редкими машинами вёл прямиком на центральную площадь, где располагались казармы и штаб. Город наши отстроили с размахом – в первую очередь чтобы похвастаться перед местными. Внезапно погас весь свет, а затем донеслось несколько далёких хлопков, тут же перекрытых мерзким высокочастотным воем. Ставшее чёрным небо осветилось яркими вспышками орбитальных ядерных взрывов – купол поля тоже отключился. Спустя несколько секунд небо стало прежним, но звук не исчез. Я на автомате успела прикрыть глаза сгибом локтя и наполовину отвернуться, а затем была вспышка невыносимо обжигающего жара и ударная волна, впечатавшая башку в неожиданно близкий асфальт. Жутко воняло горелым мясом. Лежащая на лице рука совершенно не ощущалась, и более того, была подозрительно холодной. Да, собственно, и правой стороны лица тоже словно бы не было, за исключением глаза, который из-за руки всё равно ничего не видел. В голове звенело, и меня изрядно тошнило; сил едва хватило, чтобы перевернуться на живот и приподняться, опираясь на левый локоть. Меня тут же вывернуло. Рука начала подгибаться, и от падения в лужу собственной блевоты меня спасли только чьи-то пальцы, вовремя ухватившие за шкирку. – Ну хоть ты ещё жива, – я с трудом узнала йосин голос, машинально отметив, что правое ухо тоже накрылось медным тазом. – Это ненадолго, – меня снова стошнило. – Да, дозу мы схватили более чем приличную, – он помог мне сесть. – Но до резервного бункера я тебя дотащу. – А смысл? – я наконец смогла поднять на него взгляд, и тут же отвела. – Что, хорош? – Сломанный нос, обожженный чуть не до кости скальп и наспех залатанная рана на месте уха. – Да и тебе сейчас в зеркало лучше не смотреться. Идти можешь? Обезболивающее действует? Вот уж дурацкий вопрос. Если бы не действовало, я уже небось ноги бы протянула от болевого шока. – Голова кружится. – Мне совсем не хотелось вставать. – К чему это всё? – Эй, взбодрись. Там есть полностью оборудованная операционная и дежурный врач. – Снабжённый волшебной палочкой, не иначе. – В желудке было уже пусто, но тошнота никуда не делась. – Снабжённый всем необходимым для создания нового дефа. Подумай об этом. А сейчас – па-адъём и шагом марш. Впрочем, ему пришлось ввести мне дополнительную дозу стимулятора, и всё равно я могла передвигаться лишь тяжело опираясь на его плечо. Окружающая реальность воспринималась весьма смутно. Трупы сопровождающих на замусоренной улице... Неожиданно хорошо сохранившийся дом, лестница куда-то далеко вниз, скупо освещённые коридоры... Ноги я переставляла чисто автоматически, а в голове крутился лихорадочный сумбур. Да, стать дефом – единственный шанс... Но ведь и у грандов медицины процент удачных операций такого рода едва достигает сорока. А тут дежурный военврач. Но выбора-то нет. А жизнь была не так уж плоха... Жаль только, что такая короткая. Последнее, что запомнилось – перекошенная рожа лейтенанта из гарнизона бункера. * * * На этот раз сознание вернулось вспышкой, как будто кто-то повернул выключатель. Собственно, так оно и было. – Гм, посмотрим. – Смутно знакомый скрипучий голос воспринимался как-то не так. Излишне чётко, что ли. – А вы знаете, Саша, я даже сам удивлён, насколько удачно всё прошло. Вы, наверно, в рубашке родились. Тело не слушалось. Точнее, словно бы отсутствовало. Удавалось только скосить глаза, обозревая разные участки явно медицинского потолка, и всё. Похоже на перелом шеи, но ничего такого не припоминалось... – Ну-с, капитан, теперь вы можете попробовать что-нибудь сказать. Интересно, как? Рот по-прежнему не ощущался. – Опс, прошу прощения. Так лучше? Короткая болезненная вспышка яркого света, и у меня снова появилась голова. Вполне живой рот, подвижный язык, и даже губы можно облизать. – Да-да, программный эмулятор полностью поддерживает ротовую полоть и лицевую мускулатуру. – Это прозвучало до смешного гордо. – Александра, скажите же что-нибудь, мне надо проверить вашу систему звуковывода. – Что со мной? – И это вот металлическое лязганье – мой голос? Вот жопа. – Успешное переселение в новое тело. Больше семидесяти процентов памяти удалось сохранить, – голос стал ещё более самодовольным. – А сейчас я подключу двигательную подсистему. Ещё одна вспышка, лицо на миг исчезло, а затем вернулось вместе с ощущениями тела. Только вот какими-то странными, непривычными, неполноценными. Руки-ноги вроде на месте, но не те и не того размера. Пальцы на ощупь как будто из бархатистой резины. Я попыталась приподнять руку, но обнаружилось, что все конечности, и даже голова, прикреплены к операционному столу. – Зачем привязывать-то меня нужно было? – Ваша моторика ещё не откалибрована, – невозмутимо ответил врач. – И в бессознательном состоянии этого не сделаешь. – Хоть покажите, что за «новое тело» вы мне присобачили. – Это запросто. А тело обычное, со склада. Наносборочной машины тут у нас нету... А жаль. Стол задвигался, становясь торчком. Перед ним обнаружился экран с множеством схем, таблиц и графиков, а перед экраном – пожилой военврач-два. Я припомнила, что видела его пару раз на совещаниях. Он ткнул в кнопку, и на экране появилось изображение с камеры: нечто, присобаченное к операционному столу широкими стальными пластинами. Ну то есть, должно быть, я. М-да, а жопа-то гораздо масштабнее, голос даже мелочь на этом фоне... Над дизайном тела, похоже, никто особо не заморачивался. Антропоморфная фигура с намёком на женские формы, серебристо-серые облицовочные панели, причём явно пластиковые, тёмно-серые кожухи суставов, неподвижная маска лица со светящимися зелёным глазами. Гибкости этой конструкции явно не хватало. А вот росту мне прибавили сантиметров двадцать. – А справа, – добавил врач тоном скучающего экскурсовода, – вы имеете уникальную возможность видеть свой собственный труп, – он нажал очередную кнопку, поворачивая стол. М-да, выглядела «бывшая я» весьма жалко. Снятая крышка черепа, пророщенная в мозг сканирующая матрица, обгоревшая правая половина лица, обугленные остатки правой руки, вусмерть изгвазданный мундир... С калибровкой моторики пришлось изрядно повозиться, но в конце концов я даже смогла прикоснуться к носу с закрытыми, то есть выключенными, глазами, и пройтись, не опираясь о стенку. А вот всякая мелочь, типа завязывания узлов, упорно не получалась. И стрелять придётся учиться практически с нуля... – Ну, как она, доктор? – в медотсек робко зашёл тот самый лейтенант, запомнившийся перекошенной рожей. Фамилия его из памяти бесследно исчезла. – Вроде неплохо, Ян. Я сделал всё, что мог. – Капитан? – Он глянул на меня с надеждой. – Вы готовы принять на себя командование? В городе полный капут. – Командование? А как же полковник? У него же должно тут храниться запасное тело. – И между прочим, очень неплохое тело, ни какая-нибудь там типовая хрень со склада. – Вы не помните? – доктор удивлённо приподнял брови и склонился над терминалом, листая какую-то таблицу. – А, этот блок перенести не удалось. Всё верно, тело есть. И его, и всех его агентов, по одному экземпляру. Но нет копии личности – резервное хранилище сдохло два дня назад, из-за неполадок в системе охлаждения. Полковника придётся восстанавливать из архивной копии, там, в Новосеверодвинске. – Вот именно. Похоже, кроме вас, капитан, я – единственный уцелевший офицер под куполом, – лейтенант душераздирающе вздохнул. Ну, формально военврач – тоже офицер, хоть и из «начальствующего», а не «командного», состава, и он даже выше меня по рангу, но отрывать его сейчас от медотсека было бы форменным преступлением. – Если я ничего не путаю, – мало ли что попало в те недостающие тридцать процентов, – постоянный гарнизон бункера – отдельная рота? – Так точно. Всех офицеров, кроме дежурного, то есть меня, вызвали на совещание, товарищ капитан. – По какому хоть поводу это совещание созывалось? – Не могу знать, товарищ капитан. Мне, знаете ли, не докладывают, – добавил он откровенно кисло. – Гм. Ладно. А дежурные в батальонах? – Казармы разбомбили, и плюс туда сбросили автономные противопехотные комплексы. Там была резня, – он отвёл взгляд. – Я приказал уцелевшим пробираться сюда. Но их в общей сложности меньше роты, и там нет никого старше сержанта. Тяжёлое вооружение, конечно же, пришлось бросить. – Пробираться сюда? А кто тогда охраняет входы в тоннели? – Никто. Всё равно этих входов слишком много. Но противник пока даже не пытается их взломать, подземные коммуникации всё ещё в наших руках. И даже сеть датчиков полностью исправна. – Ну хоть что-то ещё в наших руках. Гм. – Мне вспомнился ещё один кандидат на офицерскую должность. – А где Иосиф? – Вы имеете ввиду агента ПТРЛ-четыре? – Да, кого же ещё! Где он? – Где он может быть, он же светился, как лампочка. – Доктор озабоченно потёр переносицу. – Спёкся, и уже достаточно давно. К тому же, он полностью выложился, таща вас сюда. Я едва успел скопировать личность. – А, так у вас всё же есть его копия. И запасное тело в хранилище. Почему бы тогда... «Никто не имеет права принимать решения о воплощении чужого агента» – бесплотный шёпот буквально ошеломил меня. Ах, ну да, я же теперь деф, а значит, встроенный шпик всегда при мне. Пф-ф. – Я смотрю, ваш законник уже объяснил вам, что это плохая идея? – Гм, да. Ладно, думаю, мне надо пройти на командный пункт. «Вы обязаны носить форму в общественных местах». – Долбанная говорилка. И начерта мне мундир, теперь-то? – Положено, – лейтенант пожал плечами. – Тут где-то должны быть комплекты для таких стандартных тел, – он вопросительно уставился на врача. – Третий ящик шестого шкафа. И не лезь туда своими грязными лапами, я сам достану, – доктор устало протопал в дальний угол лазарета. – Вот, капитанская, вариант «Ж». Натягивание тряпок на пластиковое тело казалось полным идиотизмом. Особенно учитывая мои новые неуклюжие пальцы. Но совместными усилиями мы справились. В тихом, хорошо кондиционированном командном пункте слонялся лишь дежурный сержант. Огромная схема города демонстрировала неутешительную картину полного разгрома. Семьдесят три выживших в казармах – в основном стоявшие на постах часовые, пережившие бомбёжку благодаря бронекостюмам – медленно тащились по туннелю к бункеру. Немногие уцелевшие на поверхности датчики сигнализировали о множестве лёгких вражеских противопехотных модулей. – Чёрт. Если бы это долбанное местное правительство разрешило нам развернуть полноценный автоматизированный полк... А лучше дивизию... – Я слышал, тутошние избиратели всерьёз опасаются «восстания машин». – Местным избирателям следовало бы прочистить мозги. Ладно. Скажи мне, Ян, а что за фигня творится на шестом и седьмом горизонтах бункера? Он в панике взглянул на схему, где не отображалось ничего нового. Так и я брала информацию не только со схемы. Надо же пользоваться новыми возможностями. – Да вроде ничего... – А почему в черновике отчёта они помечены как не функционирующие? И не притворяйся, будто не составлял никакого черновика – у меня теперь дистанционный доступ ко всем компьютерам, не забывай. – Ну, товарищ капитан... Там проблема с канализацией, и уже давно. Да всё равно они нам не понадобятся, от полка остались жалкие ошмётки. – А о гражданских ты позабыл? Ну-ну. Канализация должна быть отремонтирована, и как можно скорей. – Есть, товарищ капитан, – уставной ответ прозвучал до крайности уныло. – Кто на нас напал-то, есть идеи? – Противопехотные комплексы земного производства. – Обрадованный переменой темы лейтенант засуетился, демонстрируя снимки юрких многоножек размером с крупную собаку. – В экспортной вариации: туповаты. Я бы предположил радикальное крыло местной оппозиции. Законным путём противостоять интеграции Наяды в НСДФ они не могут – слишком малочисленны, но вот навербовать пару-тройку террористов из местных, да разжиться оружием у конфедератов... Запросто. – Земляне не такие идиоты, чтобы дарить террористам ядерное оружие. – Бомбы, как и ракеты ПКО, они могли добыть и где-то ещё... А вам не кажется, что та единственная, что взорвана в городе, очень похожа на нашу собственную тактическую «Хризантему»? У землян и немцев есть аналоги, но спектр излучения не похож. Тут явно будет много работы для ГДВК. – Гм. Скорее, для военной разведки. Даже если господа гебешники соизволят оторвать задницы от тёплых кресел, я сильно сомневаюсь, что они смогут что-то нарыть. Вряд ли террористы озаботились имплантатами полноправных граждан, а? – Да, с их стороны это очень нелюбезно, – Ян вымученно улыбнулся. – Но в любом случае, это не наше дело. Сейчас мы должны выудить из этого хаоса как можно больше людей. – А после? – А после мы пустим Н63А. Эту мельтешащую гадость надо передавить. Надеюсь, хоть с наноботами у нас всё в порядке? Или опять какой-нибудь холодильник сдох? – В порядке-то они в порядке, но ведь они разрушат все инженерные сети в городе! Тут останется гора безжизненных камней. – Да, но других вариантов я не вижу. Мы в любом случае не можем допустить, чтобы эта гадость, – я потыкала в экран, – расползлась по всей планете. А вручную мы их будем вылавливать лет двадцать. – Не получится. В смысле, двадцать лет. Уже через пять у аварийных электрогенераторов кончится топливо, и купол отрубится. – Ну так тем более. Разветвлённая сеть туннелей и два взводных комплекта бронекостюмов высшей защиты сделали спасательную операцию если не тривиальной, то хотя бы вполне осуществимой. Лёгкие противопехотные модули представляли опасность только на дистанциях нескольких метров, а тяжёлых единиц у противника было мало, заметны они издалека, и достаточно легко уничтожались ПТУРами. Конечно, в городских условиях стычек на близких дистанциях не избежать, были и раненые, и несколько убитых. Но всё же большая часть работы доставалась не врачам, а техникам, которым, к тому же, отчаянно не хватало рук. В итоге мне пришлось практически поселиться в командном пункте. Дни и ночи превратились в унылую круговерть бесконечных мелких стычек на поверхности и не менее бесконечных организационных проблем внизу. Иногда ко мне заползал серый от усталости Ян, чтобы жалобно поныть над чашкой кофе вдали от подчинённых. Я его сочувственно выслушивала, а затем безжалостно гнала обратно. Рапорты старшины, исполняющей обязанности командира ремвзвода, достигли невиданных высот язвительности. А военврач не упускал случая прочитать лекцию о пределах человеческой выносливости. Гражданских выжило даже больше, чем я ожидала: бункер сперва заполнился, а затем и переполнился, и даже отремонтированные нижние горизонты ненадолго облегчили ситуацию. Моим и так вымотанным людям пришлось заняться ещё и разруливанием неизбежных в такой тесноте склок, и, боюсь, никому не было особого дела до поиска правых и виноватых. Наконец, поток спасённых начал редеть, а вылазки стали недопустимо длинными – ближайшие окрестности выходов были уже обшарены. А вот надоедливых электронных гадёнышей меньше не становилось, словно бы они там размножались. – По-видимому, это всё. Если кто и остался, то, по-моему, нет смысла их искать... – Ян устало потёр переносицу. – Согласна. Защитные метки в порядке? Нас самих не накроет? – Проверено и перепроверено. В городе уцелеем только мы, и механизмы генераторов купола. К сожалению. Не представляю, как мы будем их отключать. А у меня на этот счёт идея была, правда, не совсем стыкующаяся с законом. – Закрываю гермоворота. Я ткнула в кнопку десятиминутной готовности. Разветвлённая сеть тоннелей предназначалась в том числе и для распространения всякой летучей пакости. Наномеханоидный комплекс Н63А в высшей степени эффективен против живой силы и техники, но отличается низкой избирательностью – требуются специальные метки радиочастотной идентификации. И зрелищность у него почти на нуле: на внешних камерах появилась слабая дымка, постепенно превратившаяся в довольно плотный туман, а затем одна за другой камеры просто отключились. Нам оставалось только сидеть и ждать, пока пройдёт отведённое время и наноботы самоликвидируются, надеясь при этом, что в алгоритм смены частот нигде не вкралась ошибка и они не схарчат ещё и до кучи бункер о всем содержимым. План по отключению купола наткнулся на неожиданное препятствие в виде чересчур принципиального военврача. – Мне нужен Йося, слышите? Я не собираюсь киснуть здесь пять лет. – Заставить мой новый голос греметь было легче лёгкого. – Слышу, слышу. Хоть оборитесь, незаконный приказ я выполнять не буду. Меня же во все места так отымеют, что вам и не снилось. Я раздражённо побарабанила пальцами по столу. – А эта процедура воплощения вообще сложная? – Ну, теоретически... Тело у нас есть, надо только имплантировать личность. Если сбоев не будет, то всё ограничится нажатием нескольких кнопок. Если же что-то пойдёт наперекосяк... – И часто что-то идёт наперекосяк? – В принципе, процедура достаточно отлаженная... Вы же понимаете, что я не больно-то часто этим занимался. – Тогда я рискну. Сержант, возьмите доктора под стражу. Но пока не уводите. «Требуется обоснование». – Неповиновение в боевой обстановке, чёрт бы всё побрал. Инструкция по воплощению отыскалась в базе данных. Процесс был и в самом деле простой, гораздо труднее было игнорировать возмущённое верещание законника. Хорошо хоть, что Верховный Совет сквозь зубы, но признаёт возможность непредвиденных законом ситуаций, поэтому санкции меня ждали только по окончании процедуры, а не превентивно. Наконец, на терминале зажглись зелёным все нужные индикаторы. И тут меня скрутило. Нет, я не отрубилась, просто потемнело в глазах, отказала двигательная подсистема, а сознание затопил океан фантомной боли, вытеснивший куда-то на периферию всё остальное. Законник бесстрастно отсчитывал оставшиеся секунды; от его механического голоса вибрировала вся виртуальная черепушка. Кончилось всё внезапно, когда не прошло ещё и трети отведённого срока. Я обнаружила себя сидящей в докторском кресле напротив невозмутимо одевающегося Иосифа. Доктор нервно расхаживал по лазарету, сержант делал вид, что охраняет дверь. – Что случилось? – Я взял на себя ответственность за своё воплощение, – агент самодовольно усмехнулся. – Забавная юридическая коллизия, верно? А поскольку все мои поступки формально совершаются от имени шефа, ха... У товарища полковника будет очень весёлое пробуждение. – А потом он на нас отыграется по полной программе, – недовольно буркнула я. – Мог бы и не изображать благородного рыцаря. – Не мог. Тут сплошной хаос, а командующая изволила отрубиться. О чём ты вообще думала? – Нам нужно отключить купол. Сделать это можешь только ты – нужно звание не ниже подполковника. Дурацкая инструкция... Да и вообще, что тебе мешает взять командование на себя? – Ты забываешь, что я не более чем стандартная модель из каталога. Адъютант, подай-принеси, отведи-приведи. Нет, конечно, я кое-чего нахватался за эти годы, но... – он печально покачал головой. – Так что и не мечтай. – Хитрожоп ты, Йося. – Уж какой есть. В командном пункте якобы «дежурил» Ян. В реальности он спал в кресле перед очередной чашкой кофе, уже остывшего. Лейтенанта ещё и разбудить оказалось не так-то просто, а от вялых извинений я просто отмахнулась, по-быстрому выставив его за дверь. – Ухойдакала ты своих подчинённых, – ехидству Йоси не было предела. – И тебя ухойдакаю. Скажите мне, товарищ агент, вы ведь и в самом деле можете отключить генераторы купола? Как полномочный представитель полковника? – Ага, товарищ капитан. – Его улыбка стала откровенно издевательской. – Ну так вперёд! – я указала на пульт. – Непременно, товарищ капитан. Только вот благодаря вашему гениальному решению применить наноботов, у нас больше нет связи с генераторами. Это надо переться к каждому их них, чтобы подключиться к резервным терминалам. – Брось этот дурацкий тон. Надо, так сходим, не надорвёмся. Было большое искушение отправиться немедленно, но я вспомнила состояние Яна и назначила начало операции через десять часов – чтобы ударная группа успела выспаться, да и поесть как следует им бы не помешало. Для операции были отобраны два наиболее боеспособных отделения – на большее не хватило исправных бронекостюмов. План предусматривал прибытие по северному тоннелю к крайней точки сети, выводящей на тот самый проспект. Даже если наноботы что-то пропустили, противник хотя бы не сможет напасть из засады. – Прямо-таки лёгкая прогулка намечается. Даже подозрительно. Ты уверена, что нам противостояли только автоматы? – Йося задумчиво изучал список имеющегося в бункере вооружения. – Ну как я могу быть в чём-то уверена? Но признаков гипотетического координатора пока не замечено. – Хм. Надеюсь, деф Петерсон уже прибыл. – Какой ещё деф Петерсон? И почему я ничего не знаю? – Инспектирующий генерал. Именно по поводу его «внезапного» прибытия собиралось совещание. Он обычно таскает с собой небольшой флотец, для демонстрации флага и собственной важности. – Да, сейчас это было бы более чем кстати. Ян, остаёшься тут за старшего. Если я не вернусь, постарайся сохранить как можно больше людей. – Так точно, – вид у него был в высшей степени несчастный. – Не кисни. Иосиф, ты сидишь на командном пункте и не троллишь лейтенанта, ясно? А то башку оторву. – У, даже так? Хорошо, буду на связи. – Ты неисправим. Взвод, готовность? – Полная. – Старшине удалось сохранить абсолютно каменное лицо. – Выдвигаемся. Разрушенный город производил удручающее впечатление. Обгорелые руины, припорошенные розовым налётом отработавших наноботов. И, кроме нас, ничего живого, хотя бы в техническом смысле. Грязно, пусто и тихо, если не считать хруста осколков под мерными шагами солдат. А ведь где-то там наверняка оставались выжившие, которых я нажатием кнопки спустила в унитаз. А какой срач начнётся, когда сюда прибудут журналюги... Даже представить страшно. Террористы отработали своё задание на «отлично». Оставалось надеяться, что на орбите ещё сохранилось хоть что-то, способное эвакуировать остатки гарнизона. И что, сняв купол, мы не обнаружим на той стороне земных десантников. Задача у нас была простая: обойти периметр и подключить к каждому из аварийных терминалов по радиопередатчику, чтобы Йося из командного пункта мог одновременно послать команду на все генераторы. Я уже почти поверила в обещанную «лёгкую прогулку», когда на подступах к пятому, последнему терминалу комплекс боевого управления засёк множественную вражескую цель. Секундой спустя пришли уточнённые данные, и меня отвисла виртуальная челюсть. Тут собрались тридцать шагающих «танков» и куча лёгких модулей. А ведь, по оценкам, тяжёлых единиц у противника было не больше сорока! Значит, противник с самого начала сосредоточил резервную группировку под защитой неотключаемых меток генератора. А это автоматически означало наличие живого командира. – У нас грёбанный «крот», – мрачно резюмировал Иосиф на командирском канале. Это было уже давно ясно. Одна «своевременная» неполадка холодильника чего стоила... – Идём на прорыв. Шансы неплохие. – Удачи. И постарайся не высовываться. А смысл-то высовываться, стрелок из меня сейчас всё равно никакой. По-хорошему мне бы следовало сидеть в бункере рядом с Йосей... Но мне жутко надоело высиживать кресло. Я взяла на себя функции целеуказания и оператора ПРО, стараясь при этом держаться позади, в относительно безопасности. Наверно, это меня и подвело, а может, противник смог по статистическому анализу радиообмена опознать во мне командира, или даже «крот» им и коды слил... Но факт в том, что вражеские ракеты явно считали меня приоритетной целью, а лазерный противоракетный «зонтик» ведь не идеален. Первая же прорвавшаяся ракета знатно переколбасила мой бронекостюм, а прошившая насквозь тело кумулятивная струя выглядела даже красиво. Тем удивительнее был доклад системы самодиагностики об отсутствии критических повреждений. Это даже отчасти примирило меня с уродским телом – того же Йосю такое попадание отправило бы на пересборку, а меня прежнюю – прямиком в могилу... Бой с тяжёлой техникой занял от силы пару минут – наши ракеты были всё же заметно лучше. А дальше началась нудная охота за вёрткой мелочью. Лёгкие модули отчаянно маневрировали, но им нечего было противопоставить нашим дальнобойным бластерам. Бой стал сильно напоминать тир, и меня жутко бесила собственная косорукость. Оставалось отловить уже не больше десятка, когда одноэтажное зданьице над шахтой генератора смёл мощный взрыв. Бомба, к счастью неатомная, была начинена множеством стальных шариков, которые моя повреждённая броня вынести уже не смогла. А счастье было так близко... * * * Сознание вернулось мягко, процесс напоминал скорее пробуждение ото сна, хотя я точно помнила, что тело «со склада» заснуть просто физически не может. Первым делом пошевелила пальцами – вроде настоящие, не резиновая подделка. Открыла глаза. Ну конечно, тут же обнаружился жизнерадостно лыбящийся Йося. – С добрым утром. Хотя уже скорее день. Как тебе новое тело? Быстрое ощупывание показало, что вроде всё на месте. – А зеркало тут есть? И вообще, где мы, и что вообще твориться? Я же помню – меня разнесло на мелкие кусочки. – Хотя такое воспоминание само по себе странно. Может, глюк? – Скорее, изрешетило. К счастью, в этих стандартных бандурах есть чёрные ящики, из которых всегда можно восстановить личность. – Он вручил небольшую, но очень тяжёлую оранжевую коробку с несколькими неглубокими отметинами. – Вот, тут ты, по состоянию на три дня назад. Жаль, что агентам такого не полагается. – Три дня? – Ну, если точнее, две и шестьдесят три в пятой секунд. От твоего позапрошлого тела мало что осталось, для создания хотя бы примерной копии пришлось повозиться. Но тут работают хорошие инженеры. – Где – тут? – Флагманский линкор группировки генерала деф Петерсона. И, надо сказать, состояние дел на планете его вовсе не обрадовало. Наяды нам как своих ушей теперь не видать. – Как и следовало ожидать. Вывезти-то хоть всех удалось? – Всех уцелевших, да. Та бомба прикончила пятерых из твоего отряда. – Жаль. – Угу. Шефа, похоже, отымеют по полной программе. А тебя вроде переводят на Пятый Ударный флот, в десант. Может, ещё и медаль дадут. – Офигеть. Но, на самом деле, мне бы хотелось забыть эти несколько дней. Жаль, что нельзя. |
||||
 |
 |
 |
|
|
Дизайн Elite Games V5 beta.18 EGM Elite Games Manager v5.17 02.05.2010 |
|
